Федеральный перечень учебников. Кризис жанра

Федеральный перечень учебников. Кризис жанра

Свершившийся факт: несмотря на заверения самых первых лиц государства о бессмысленности создания единых школьных учебников, несмотря на усилия профессиональных сообществ, федеральный перечень тех самых учебников, которые школьные библиотеки могут покупать за бюджетные средства, в очередной раз похудел.
8329

Внимание! Возможны изменения в федеральном перечне учебников!

Подробнее

Немного статистики

Начиная с 2014 года список из трех тысяч прошедших экспертизу учебников сократился более чем втрое (сегодня в перечне менее 900 наименований). Причем основной удар пришелся по таким издательствам, как «Дрофа», «ВентанаГраф», «Русское слово», «Мнемозина» (экспертиза не одобрила более половины представленных линеек). У «мелких» издательств, осмелившихся когда-то создать уникальные инновационные учебники, ситуация еще хуже. У самого крупного сегодня издательства учебной литературы — «Просвещение» — «отсеялось» лишь 11% линеек учебников (к слову, пострадали наиболее удачные, современные — например, учебник по литературе, написанный известным педагогом-словесником Е. Абелюк в соавторстве с коллегами).

Немного казуистики

Поскольку школьный учебник должен быть качественный, безопасный, грамотный с научной и методической точки зрения, он в обязательном порядке, прежде чем попасть в федеральный перечень, проходит три экспертизы: Российской академии наук (РАН), Российской академии образования (РАО) и общественную экспертизу (от Российского книжного союза).

Теперь выяснилось, что Министерство просвещения в любой момент может заказать РАО еще одну экспертизу. Ее готовят «внутренние» методисты — люди, не обремененные степенями и научными заслугами, как правило, малоизвестные, зато послушные. Процедуры обжалования результатов экспертизы не предусмотрено.

Все пострадавшие в последние месяцы учебники, которые, разумеется, уже не раз получали положительные отзывы экспертов, проходили апробацию в различных российских школах, следовательно, отвечали требованиям практикующих учителей, вдруг по результатам экспертизы, инициированной Министерством просвещения осенью 2018 года, в мгновение ока были признаны опасными для наших школьников. Что и стало причиной их исключения из федерального перечня.

Разумеется, авторы, учителя, родители борются за полюбившиеся издания. В ближайшее время в министерстве будут решать судьбу учебников, поданных издательствами на экспертизу в 2018 году. Увы, вычеркнуть гораздо проще, чем вписать. Поэтому нынешней весной школы смогут заказывать себе книги только из «минимального» набора.

Что происходит?

Ситуация довольно очевидна и печальна. О ней немало говорили в прессе, еще больше в учительских. Вот лишь несколько публичных высказываний достаточно осведомленных и неравнодушных участников процесса.

Правда об экономике VS Патриотизм

Доктор экономических наук, автор линейки пособий по экономике Игорь Липсиц | Формальные претензии к моему учебнику были связаны с тем, что он якобы не воспитывает любовь к Отечеству, а, наоборот, воспитывает дурные наклонности у детей.

Мне написали, что мой учебник вызывает у школьников желание употреблять алкоголь и наркотические вещества. С чем это связано? В учебнике рассказывается, что такое государственный бюджет Российской Федерации, как он формируется, на что тратится и откуда берутся деньги. Деньги берутся, естественно, из налогов. Один из видов налогов, существующих в Российской Федерации, — это акциз на алкогольные напитки. Они дают нам ежегодно в бюджет 60 миллиардов рублей. Серьезный источник. Чтобы ребятам объяснить, что такое акцизы, я привожу историческую справку о том, что с древних времен вводились акцизы на соль и на алкоголь. Я рассказываю, что есть так называемые «товары отрицательной полезности» (вредные), но люди их потребляют, и государство некоторым образом ограничивает это, в том числе с помощью акцизы. Мне пишут: раз вы рассказываете про алкоголь, значит, подталкиваете ребенка к алкоголизму.

Я рассказываю, что командная экономика СССР решала проблемы дефицита с помощью очередей, а мне говорят, что я публикую материалы, не вызывающие уважения и любви к Отечеству.

Одно из предложений экспертов заключалось в том, что нужно написать о благе импортозамещения. Вместо того чтобы объяснять теорию международной торговли, я должен рассказывать, как хорошо было бы, если бы мы всё сами делали и ни с кем не торговали. Это кошмарная вещь.

Если бы это была история только с моим учебником… Ну, бывает. Но выкинули в прошлом году несколько сотен учебников, и к ним были предъявлены примерно те же упреки: в непатриотичности или подталкивании к дурным действиям.

Поскольку я экономист, то всегда ищу выгоду, ищу группы, которые могут быть заинтересованы в том или ином поведении. А по итогам экспертизы мы увидели, что лучше всех, потрясающе хорошо экспертизу прошли учебники издательства «Просвещение», успешно продвигающегося к монополии.

Известна цифра этих интересов. Госзаказ на учебники — это примерно 12 миллиардов рублей каждый год. Есть ради чего бороться.

Я могу сказать, что у меня как бы две линии обороны. Во-первых, мы будем пытаться вместе с издательством «Вита-Пресс» выпускать этот учебник как пособие. Если это не пойдет, я выложу учебник в Интернете. Я уже два года у себя в Фейсбуке выкладываю бесплатно тексты. Кому нужно, тот прочитает.


Правда о литературе VS Контроль содержания

Литературовед, профессор Высшей школы экономики и соавтор линейки учебников по литературе Александр Архангельский | Наш учебник пятого класса обвинен в том, что там не обеспечена религиозная толерантность. Случайно (этого могло не быть, но!) именно в пятом классе у нас даны отрывки из Корана, из Ветхого Завета, из Нового Завета и стихи Пушкина на темы Корана, Ветхого Завета и Нового. Дана история Будды-Гаутамы, упоминается конфуцианство.

Я нашел замечание, с которым я согласен: в одном случае у нас неправильно поставлена запятая. Я даже знаю, как это возникло. Недоглядели в корректуре. Вот в одном этом случае я согласен — одна запятая, действительно…

А в остальном… — это фиктивная экспертиза, липовая. Две странички, подписанные тремя методистами Герценовского педагогического университета. Кстати, замечательный вуз, не понимаю, как он терпит, что его изнутри позорят.

Когда наш учебник только готовился к встрече с учениками, он проходил экспертизу в Пушкинском доме (Институт русского языка). Это был отзыв на сорока страницах с детальными замечаниями, которые, поскольку они разумны, мы постарались учесть. А тут две странички, сплошные канцелярские штампы. Процедура, в которую почти случайных людей втянули, и они согласились на это.

На самом деле проблема не в нас и не в наших конкретных учебниках. И даже не в мафиозном оттенке всех этих битв. Проблема в том, что мы отстаем исторически. Мы ставим задачи позавчерашнего дня перед теми, кому жить в послезавтрашнем. И, вместо того чтобы разговаривать о вовлечении детей в процесс чтения, о развитии личности через литературу, спорим о том, в каком классе какое стихотворение патриотичнее читать.

У нас есть гениальные произведения в литературе. Давайте через это пойдем. Нет! Мы продолжаем разворачивать туда, где удобно контролировать. Как будто контроль не прилагается к содержанию, а наоборот — содержание прилагается к контролю.

По моему мнению, из перечня вылетают именно те учебники, которые делают ставку на раз- витие. Все, что связано с развитием, пресекается.

Мы бьемся за наши учебные линии, но почти не создаем настоящих цифровых учебников. Если цифровые формы учебников. На самом деле — их нет. Не pdf-копии бумажного издания, а интерактивных цифровых ресурсов, втягивающих ребенка в творческое взаимодействие с предметом.

И, вместо того чтобы придумывать, как видео-культуру современного подростка преобразовать в культуру текста, мы продолжаем…

Что мы можем сделать сейчас? Мы можем только не молчать. Мы можем говорить, писать об этом, пока еще у нас не суверенный Интернет. И самое главное — от навязываемой нам позавчерашней повестки переходить к послезавтрашней.

Правда о федеральном перечне & Правда о монополии

Экономический обозреватель Борис Грозовский | В конце 18-го года в число выкинутых из федерального перечня учебников попал один из учебников по биологии для пятого класса. Там нашли страшную крамолу. Оказывается, этот учебник побуждает детей к совершению действий, которые представляют угрозу их здоровью и жизни.

Задание из учебника цитирую дословно: «Вспомните лето. Теплый солнечный день. Можно идти, куда угодно: в лес, в поле, на речку…» А дальше: представьте себе, что вы пошли в лес. Кого вы там увидели: жуки, птички? Фауна и флора…

Крамола этого задания заключается во фразе: «можно пойти, куда угодно». Если ребенок пойдет куда угодно, то он нанесет своему здоровью вред вплоть до…

В «Русском языке» Бунеева и Бунеевой экспертов не устраивает последовательность изучения детьми букв (не совпадает с алфавитом) и то, что прописные буквы изучают отдельно от строчных.

«Русский язык» Чураковой (1-й класс) не учит патриотизму, межнациональному и межэтническому диалогу.

«Литературное чтение» Кац (1-й класс) не формирует основы гражданской, этнокультурной и общенациональной идентичности учащихся. Потому что в этой книге слишком много сказок разных народов.

В «Математике» Мордковича «отсутствуют материалы, демонстрирующие современные достижения России»!

«Обществознание» Кравченко (7-й класс), по мнению экспертов, рисует пошаговую дорогу к экстремизму. На самом деле автор показывает, что путь к экстремизму начинается с зависти к успешным людям и распространения ксенофобских мемов в Интернете.

Типовая претензия РАО: учебник не готовит к ЕГЭ (хотя для этого есть специальные материалы), не формирует патриотизм и толерантность. Замечания не подкреплены примерами и доказательствами. Большинство замечаний — переписанные требования из госстандартов с добавлением частицы НЕ (не обеспечивает формирования самоанализа и самооценки, не формирует идентичность, не воспитывает толерантность и любовь к родине…).

Тут смыкаются и экономическо-хозяйственные интересы, и идеологические. Как только вы пытаетесь сделать один правильный учебник, обязательно возникает какое-то одно хозяйствующее лицо, экономический субъект, который конечно же эти учебники сумеет издать лучше всех. Мы сейчас видим, как в последние годы доля «Просвещения» на рынке повысилась сначала до 60%, сейчас у них 70%. С новыми поправками ожидается, что эта цифра перевалит за 80%. Это естественный такой процесс: если ограничивать на идеологическом, на содержательном уровне конкуренцию в школе, снижать вариативность образовательных программ, обязательно появляется и вторая сторона. То есть кто-то, кто поможет государству лучше всего…

Так что либо экономика, либо патриотизм. Либо просвещение, либо «Просвещение». И хорошие, и плохие школьные учебники ужасающе скучны, страшно дороги и безумно устарели с точки зрения того, как работает сознание современного ребенка и подростка. Школа изолирована от интересной научно-популярной литературы, которой предостаточно и в России, и в мире. Результат — крайне низкий уровень научной грамотности даже в тех областях школьной программы, которые непосредственно касаются жизни людей. Вместо того чтобы менять бесполезные учебники на интересные, мы отбраковываем последние хоть сколько-нибудь живые школьные книги. Это превращает школу в пустую трату 11 лет, итогом которых становится у большинства детей отвращение к образованию в целом.

Я думаю, есть две силы, которые могут с этим бороться. Это объединение учителей — раз. И объединение родителей — два.

Людмила Печатникова
Понравился материал? Поделитесь в соц.сетях
не пропусти последние новости, подпишись на следующий номер
Спасибо! Вы успешно подписаны на рассылку клуба директоров
Закрыть